Тред подмены толерантности к насилию понятием "любви".
В литературе в целом, в фильмах и похожих продуктах, где показываются разнообразные нормы социальных взаимоотношений, часто можно встретить ситуацию, когда герои пытаются наладить близкий (романтический) контакт, но из-за неумения договариваться и видеть в другом человека, принимать в расчет чужие чувства, интересы и состояния (помимо своих собственных), попытки выглядят очень неуклюже. В литературе это чаще всего встречается в виде сценария со "стокгольмским синдромом" - есть факт насилия или принуждения, который из-за неопытности жертвы, или от безысходности, воспринимается как допустимый и даже приемлемый. Насильник при этом может действовать нежно и ласково, а насилием это является потому что согласие жертвы никого на самом деле не интересует, все подается так, как будто "на самом деле ты тоже этого хочешь, не спорь".
Если заглянуть глубже, такие сценарии, которые постоянно везде воспроизводятся, отражают именно существующее на уровне общества неумение устанавливать близкие отношения так, чтобы не навредить другому. Из-за этого непонимания возникает столько литературы, где в результате принуждения герои "влюбляются" друг в друга, умудряясь разглядеть какие-то тонкие и прекрасные душевные порывы. Происходит именно подмена: принуждение, насилие и безысходность начинают восприниматься как суррогат "любви", потому что о настоящей любви, которая предполагает бережное отношение к другому и его внутреннему миру, представлений или нет, или они слишком туманны. В реальности же жертва никогда не может влюбиться в насильника, потому что душевная близость несовместима с любым принуждением, и особенно с насилием. Все ситуации, где происходит нечто подобное, говорят о том, что жертва сломалась, ее психика уже не является нормальной. Это совсем не здоровая ситуация, чаще всего - зависимость.
Мне кажется очень важным не оправдывать разнообразное насилие, которое преподносится как проявление "любви", потому что это взаимоисключающие понятия.